СолоВ конце этого лета у нас с дорогим коллегой по фандомной, научно-исследовательской и подрывной деятельности состоялся расслабленно-благодушный разговор на тему нового фандома «А.Н.К.Л.», и «что мы там не видали». После этого разговора благоразумный коллега остался полеживать в своем гамаке, а я неожиданно пошла и этак аккуратно, без излишеств, нанизалась.
Виню в этом, надо сказать, по сей день отнюдь не самого Гая Ричи, а исключительно Главное Трио (легче от этого, конечно, не становится), о котором, в принципе, могу достаточно долго, развернуто и дотошно распространяться до сих пор — причем и о трио как о
трио, и о тех, кто его составляет, по отдельности.
Причем, сугубо с моей личной точки зрения, — выдерни из него один элемент, сделай из трио пару — и эта конструкция уже не взлетит.
читать дальшеЭто тонкий нюанс — один. А еще чуть более тонкий нюанс — два, — это что «конструкция не взлетит» как с Наполеоном Соло, так и без него, потому что так или иначе получается, что ниточки взаимного интереса, которые протягиваются в их команде от одного участника к другому, либо идут от Соло, либо ведут к нему (прямо или косвенно), либо тянутся из-за него, благодаря ему, или вопреки ему, — но, в любом случае, он всегда неким образом причастен к их возникновению и существованию. (В первый раз Илья и Габи непосредственно столкнулись не только при нем, но и под его участливым наблюдением, и более того — даже если предполагать, что Габи нужно было кому-то позволить себя уговорить не выходить из игры, то на эту роль не только подходил, но и ловко вызвался именно Соло.)
Но в то же время Соло все-таки склонен ставить соперничество хотя бы чуть, но все же выше своего избранного соперника (то есть Ильи. Мое впечатление), что может иметь довольно-таки непредсказуемые и неоднозначные последствия; а в случае с Габи — кажется, до сих пор еще вообще никто всерьез не рассматривал их как пару, и, думается, по одной довольно простой причине — и он, и она настолько самодостаточны, что другого такого же самодостаточного человека рядом с собой, на своей территории, просто не вынесут. Вот Илья — другое дело: кажется, что именно у него (и отчасти — как это ни странно) меньше всего проблем с построением отношений в команде («коллективное мышление», вы помните), и хотя он худший переговорщик, чем Соло, он все же лучший партнер, чем он. Еще с ним Габи может себе наконец-таки позволить побыть не только шпионкой, но и женщиной, а Соло с ним как раз совсем не обязательно сбрасывать свои шпионские маски, — возможно, что они оба думают, что Соло лучше с ними, чем без них; впрочем, их наличие лишь повышает ценность тех моментов, когда Соло может быть открыт и откровенен (а куда же, в конце концов, без этого). Но все равно, пока Илья тихо и преданно интересуется Габи, а она (поначалу — с каким-то исследовательским любопытством) интересуется им, кто-то третий — Соло — присутствует во всем этом с самого начала и до конца, хотя бы потому, что Габи он сам во все это втянул (и не имеет особого значения, что цель у задания эвакуировать Габи из Восточного Берлина оказалась намного более далекоидущей, чем он первоначально рассчитывал, а у Габи были свои интересы и планы); а Илья... в его отношении к Илье с самого начала просто есть намного больше личного, чем было бы разумно с любой из точек зрения, а это, очень возможно, в тех обстоятельствах, которые сложились, уже само по себе значит некую персональную ответственность для такого человека как Соло, в тех рамках и в том виде, разумеется, в котором он привык ее понимать. Но одно однозначно — после всего этого он бы, скорее всего, не вышел из этой своеобразной связи со своим напарником, даже если бы мог.
Вообще, если оставить в покое эти мои домыслы — и перейти непосредственно к другим, — то мой личный интерес к Соло (в первую очередь, пожалуй — именно к нему; и уже от него для меня начинается все трио вместе и по отдельности, что, естественно, не делает остальных менее ценными или менее интересными в какой-либо мере, но тем не менее), — мой личный интерес к Соло начинается где-то с того момента, когда он бесшумно появляется со своим пистолетом с глушителем совершенно не оттуда, откуда можно было бы ожидать, и целится. Среди тонких ценителей всяческих высоких искусств по призванию, более изворотливых и хладнокровных специальных агентов еще не бывало.
И вот тут уже сложновато побороть порыв взять и закопаться в его биографию, так же как и задуматься над тем, что мог собой представлять, как человек, такой субъект, как Соло, — с этими его многочисленными талантами, преступными в том числе, и его холодным, четким и крайне опасным, в сущности, умом, который работал как часы и вполне мог бы представлять угрозу ничуть не хуже, чем часовой механизм бомбы.На самом деле весь этот пост — ради нескольких особо понравившихся гифок.
И еще — что, так сказать, последнее по перечислению, но не последнее по важности, — отдельно в нем бесценен этот легкий налет такой как бы несколько неоднозначной комедийности. В конце концов, ведь кто такой Соло, если не художник, и что он творит, если не художества. Думаю, можно почти с уверенностью сказать, что про себя он все это зачастую называл именно так.